В Великом Новгороде, на Софийской набережной, обнаружили остатки деревянной башни и крепостной стены Окольного города – средневекового внешнего оборонительного укрепления. О находках сообщает пресс-служба Института археологии РАН, экспедиция которого проводит раскопки.
Остатки крепостной стены. Фото: пресс-служба ИА РАН.
Конструкции датируются XVI–XVII веками. Судя по письменным источникам, открыта Досланьская проездная башня и участок стены около Борковской башни.
В раскопе около новгородского театра открыли жилой дом и хозяйственные постройки, погибшие в сильном пожаре начала XV века. Слой пожара довольно мощный – около 40 см. После пожара усадьбу отстроили заново. В её хозяйственной постройки нашли два отрывка берестяной грамоты (№1122/1123). Она представляет собой черновик завещания. Автор перечисляет своих должников и поручает своим родственникам взыскать с них долги: деньги, соль, мясо и зерно. У двух должников, братьев Иринарха и Ивана, даже указано место жительства – Черницына улица в Людином конце.
В слоях конца XIV – начала XV века этой же усадьбы нашли ещё четыре берестяные грамоты (№ 1224–1227). В основном это обрывки деловых писем.
На раскопе у театра нашли также редкую печать – посадника Федора Даниловича. Кроме его имени, на печати находится изображение святого Феодора-воина. Среди других находок – новгородская серебряная монета 1430–1440-х годов, писало, шахматная фигурка, шумящая привеска, боевой топор, нательные кресты.
В домонгольской Руси был распространён особый вид крестов – энколпионы. Они были двустворчатыми, внутрь помещали какие-нибудь реликвии. Считалось, что такие кресты-реликварии были редкими и статусными предметами, внутрь которых вкладывали частицы мощей. Оба этих представления оказались неверными, говорится в статье, которую группа исследователей опубликовала в недавнем выпуске «Кратких сообщений Института археологии». Кратко о ней сообщает пресс-служба организации.
Исследователи отмечают, что за последние 10 лет институтские экспедиции собрали большую коллекцию энколпионов. При этом значительная их часть – 42 находки – происходят из селищ Суздальского Ополья. По мнению авторов статьи, такое количество означает, что кресты-реликварии были не только у богатых и знатных людей.
Интересно, что некоторые энклопионы находят закрытыми. Такие находки довольно редки, но если археологам и улыбалась удача, то содержимое крестов не изучалось – оно часто гибло при реставрации. «[…] Их отдавали реставраторам, которые при работе помещали кресты в кислоту — понятно, что внутри ничего не оставалось. Поэтому среди огромной научной коллекции к началу 2000-х годов закрытых энколпионов, с содержимым которых можно было бы работать, были единицы», – поясняет академик Николай Андреевич Макаров, один из авторов статьи, директор Института археологии (ИА) РАН.
Сверху: энколпион с оглавием, с сохранившимся верхним запорным штифтом. Створки украшены рисунком креста. Селище Григорово 2. Внизу слева: РЭМ-изображение участка разрушенного волокна травянистого растения и фрагментов грунта, а также спектр ЭРМ. Вложение в энколпион селища Суворотское 8. Внизу справа: РЭМ-изображения фрагментов текстильных льняных волокон. Вложение в энколпион с селища Михали 4. Фото: пресс-служба ИА РАН.
Авторы статьи исследовали 14 закрытых крестов-реликвариев. 11 из них нашли в Суздальском Ополье, ещё три – в Великом Новгороде. В Курчатовском институте к находкам применили целый арсенал естественно-научных методов: синхротронную и нейтронную диагностики, электронную микроскопию и элементный микроанализ, газовую хроматографию и масс-спектрометрию, компьютерную томографию, 3-D сканирование и моделирование. Исследователи изучили состав сплава и вложений, установили приёмы изготовления, построили трёхмерные модели крестов, которые не только «зафиксировали» их в закрытом состоянии, но и позволили определить, где именно лежат вложения.
Сверху: фото энколпионов и их вложений до и после раскрытия. Селище Михали 3. Снизу слева направо: шелковое волокно из вложения в крест из селища Михали 3; фрагмент волокон козьей шерсти в поляризованном свете, энколпион из селища Михали 4; человеческий волос в пучке шерстяных волокон, энколпион из селища Михали 4. Фото: пресс-служба ИА РАН.
Оказалось, что внутри крестов нет костных останков и что вложения различаются. Среди них – ладан, кусочек воска с ладаном, завёрнутый в льняную ткань, частицы разных тканей (льняной, шёлковой, конопляной), остатки травянистого растения, а также человеческий волос, который обернули тканью из козьей шкуры. Один из ковчежцев оказался пустым. «Мы убедились, что строгих правил, регламентирующих вложения, не было», – заключает Николай Андреевич.
Фото и томограммы креста-энколпиона и вложения в них (Новгород, раскоп Власьевский-2): 1 — фото до раскрытия и с приоткрытыми створками ; 2 — 3D модель и нейтронный срез. Темным цветом выделены окисленные участки внутренней части створок; 3, 4, 5 — неизвестное волокно растительного происхождения из вложения. Фото: пресс-служба ИА РАН.
Исследование также показало, что энколпионы были «массовой» продукцией – их делали из недорогих материалов и большими сериями. Вероятнее всего, они были делом рук местных ремесленников, а не импортом.
В Курчатовском институте собираются продолжить работу с ковчежцами – в лабораторию передали ещё пять подобных крестов.
По материалам пресс-службы ИА РАН.
На фото вверху: Вложение креста-энколпиона из селища Клещино. Макрофото древесной щепы. Фото: пресс-служба ИА РАН.
Заметка написана при поддержке Лары Крофт, партнёра DigDeep.ru.
О реконструкции внешности 12 людей, чьи черепа обнаружили на
кладбище собора Святого Эгидия в Эдинбурге (XII и XV–XVI вв.) https://vk.com/wall-110924669_209062
Предмет Азовского музея-заповедника в корейском издании «Encyclopedia
of the Silk Road Eastern Region: Xinjiang of China» http://www.azovmuseum.ru/news/23960.html
Великий новгородский мост Х века, остатки которого обнаружили археологи на дне Волхова в 2018 году, был сложным инженерным сооружением, поставленным на ряжи — к такому выводу пришли ученые Института археологии РАН. Расстояние между пролетами достигало не менее 17 метров.
«Древний мост был сложным инженерным сооружением, большим и весьма дорогостоящим, с очень длинными пролетами — не менее 17 метров. Длинный пролет из дерева — это очень непростое конструктивное решение. Такие конструкции известны в мостостроении, но для X века это был очень высокий уровень архитектурного мастерства», — сообщил руководитель Новгородской подводно-археологической экспедиции Центра подводного археологического наследия ИА РАН Айвар Степанов.
Мост через Волхов. Открытка начала ХХ века. Фото: пресс-служба ИА РАН.
Принято считать, что в первой половине X века в Новгороде еще не было собственного городского поселения, и город состоял из трех посёлков родовой аристократии — будущих районов (концов) города: Неревского и Людина на левом берегу, Славенского на правом. Вокруг центральных усадеб были расположены пашни, пересечённые грунтовыми проселочными дорогами. Самые ранние культурные слои, относящиеся к Х веку, археологи обнаружили на Софийской стороне, в северной части новгородского Детинца, южнее Детинца, а также на Торговой стороне: находки из раскопов датируются периодом от 930 до 974 года.
И летописи, и Лицевой летописный свод содержат упоминания о новгородском мосте, который соединял Софийскую и Торговую стороны. Самые раннее упоминания о мосте встречается в достаточно спорном историческом источнике — Иоакимовской летописи, которая сохранилась лишь в пересказе историка XVIII века Василия Никитича Татищева. В нем описывается крещение новгородцев зимой 989-990 года Иоакимом Корсуняниным: чтобы не допустить на левый берег крестителей, новгородцы разбили часть моста, а на оставшуюся часть установили метательные орудия.
«В Hовеграде людие, … разметавши мост великий, изыдоша с оружием, … и вывесше два порока великие со множеством камения, поставиша на мосту, яко на сусчия враги своя». Но это им не помогло, и уже на следующий день «… не хотясчих креститися воини влачаху и кресчаху, мужи выше моста, а жены ниже моста», — пишет Татищев.
Миниатюра из Лицевого Летописного свода с изображением Великого моста в Новгороде. Фото: пресс-служба ИА РАН.
Существование древнего моста, соединявшего берега Волхова в Х веке, было подтверждено результатами подводных археологических работ. С 2005 года дно Волхова изучают специалисты Новгородской подводно-археологической экспедицией Центра подводного археологического наследия ИА РАН совместно с Новгородским государственным музеем-заповедником, Новгородской областной Федерацией подводной деятельности (КПДР) при материально-технической поддержке ООО «ИТЦ специальных работ» (Санкт-Петербург).
В 2017 году были проведены исследования акватории Волхова многолучевым эхолотом — прибором, который позволяет получить трехмерную картину. Он показал, что параллельно трассе моста XII-XIII века идет ряд бугров на дне. В марте 2018 года археологи исследовали один из участков, находящихся по линии цепи за ее пределами. Они вскрыли полутораметровый культурный слой XIV-XVI веков, а под ним — разрушенную опору неизвестного моста через Волхов.
По данным масс-спектрального анализа, проведенного в ЦКП «Лаборатория радиоуглеродного датирования и электронной микроскопии» Института географии РАН и Центра изотопных исследований Университета Джорджии (США), сосны и ели, из которых была срублена опора, закончили свой рост в период от 932 до 946 года.
«Находка моста столь раннего периода — настоящая сенсация, она в корне меняет сложившиеся представления о ранней топографии и истории Новгорода», — сказал Сергей Трояновский, ведущий научный сотрудник Новгородского музея-заповедника.
Стало понятно, что в середине X века Славенский и Людин концы соединял деревянный мост на срубных опорах. Четыре опоры древнего моста до сих пор возвышаются над уровнем дна в глубокой части русла, а опоры со стороны Детинца покрылись полутораметровым грунтом и образовали мелководное плато.
«Мы начали копать на мелководном плато, отмерив приблизительно такое же расстояние, как между видимыми опорами, и нашли еще одну опору моста. Это подтверждает, что эти видимые структуры уходят в грунт с Софийской стороны и полностью пересекают реку как опоры мостов», — отметил Айвар Степанов.
Снимок дна Волхова, полученный с помощью многолучевого эхолота — мультибима. Фото: пресс-служба ИА РАН.
Как выяснили археологи, мост был поставлен на ряжевых опорах. Ряж, или, по древнерусской терминологии, городня — это пятиугольный (или шестиугольный) деревянный сруб. Такие городни ставили в основании древнерусских валов или крепостей. Чтобы построить ряжевой мост, городню выводили на нужную точку на реке, и накидывали на нее еще венцы — до тех пор, пока она не опускалась на дно, вставала на грунт и возвышалась над водой. После этого ее засыпали камнями — забутовывали. Ряжевые мосты характерны для Древней Руси, но это очень дорогая и сложная конструкция. Такие мосты известны по этнографическим данным и до сих пор существуют на небольших реках русского севера с каменистым дном.
Остатки древней опоры представляет собой семь венцов пятиугольного сруба, заполненного камнем. Геометрически сруб представлял собой квадрат со сторонами длиной 6 с половиной метров, к одной из которых был пристроен «рогатый угол» длиной 10 метров.
Расстояние между центрами опорами на дне Волхова составили 23 метра. Это говорит о том, что пролеты древнего моста были очень длинными — не менее 17 метров. Как полагают специалисты, такие пролеты должны были иметь комбинированную трапецеидальную, подкосно-ригельную конструкцию или поддерживаться промежуточными свайными или рамными опорами. Такие пролеты свидетельствуют об очень сложной конструкции моста и высоком уровне мостостроения.
«Поставить такие пролеты из дерева — это невероятно сложно. У древнего моста было меньше 15 опор, в то время как у моста XII-XIV веков их было 23. Получается, что пролеты древнего моста были в два раза длиннее», — отметил Айвар Степанов.
Как полагают исследователи, такой сложный и большой мост мог существовать не только для связи между небольшими усадьбами, но и выполнять фортификационную функцию — контролировать проход судов по Волхову и защищать город от непрошеных гостей. Не случайно местом для строительства выбран самый узкий и глубокий участок Волхова и Малого Волховца у истока из озера Ильмень. Новгород был расположен на перекрестке речных торговых путей, проходящих в средние века через всю Евразию. Эти пути известны как «Великий Волжский путь» и путь «Из варяг в греки». Именно Волхов был важной магистралью, по которой в Европу шел поток серебра из Арабского Халифата, и кроме него, пути для торговцев не было: вокруг была заболоченная и лесистая местность, в которой еще не построили дороги.
Аналогичная традиция — использовать мосты как укрепления — существовала в европейских государствах в связи с активизацией норманнских грабительских походов. Так, в 862 году франкский король Карл Лысый построил мосты через Сену, чтобы преградить путь норманнским пиратам и защитить крупные города франкского королевства — Бове, Париж и Шартр. Эта тактика имела успех. Подходы к мосту, построенному в Пон-де-л’Арше, охраняли два форта, и когда норманны начали продвижение по Сене, Карл закрыл пролеты моста «боронами». Это позволило задержать наступление норманнов на Париж на четыре месяца. Блокирующие мосты с цитаделями также были построены в Понтуазе и Париже, и норманны смогли взять Париж только после того, как мост Петит Понт, выдержав осаду, рухнул из-за сильных дождей и наводнений.
Ряж (городня). Подводная фотографии экспедиции 2018 года. Фото: пресс-служба ИА РАН.
Результаты новгородских подводных археологических исследований сделали возможным создание новой музейной экспозиции. Коллекция артефактов насчитывает свыше 4 тысяч предметов, которые свидетельствуют о том, насколько разнообразной была жизнь на средневековом Великом мосту Новгорода. Наиболее выдающиеся экспонаты проиллюстрируют роль этого сложного инженерного сооружения в экономической и политической жизни города.
Новый музей разместится не просто в историческом центре, но и в непосредственной близи от места, на котором возводились мосты через Волхов на протяжении нескольких столетий. Двухэтажный «Караульный дом команды путей сообщения», историческое здание XIX века, уже отреставрирован, проложены необходимые коммуникации. На сегодняшний момент ведутся интерьерные работы и создание экспозиционного оборудования. Открытие музея запланировано на лето 2019 года.
Артефакты и связанные с ними художественно-иллюстративные объекты будут располагаться в трех залах. Первый посвящен истории Великого моста от первых свидетельств до конца XV века. Второй зал отражает период Московского царства, опричного разгрома Новгорода Иваном Грозным в 1570 году, оккупации Новгорода шведами в 1611-1617 годах и Петровскую эпоху на рубеже XVII-XVIII веков. Завершает экспозицию рассказ о судьбе моста в XIX — XX веках.
«В оформлении экспозиции будут использованы игровые, художественные и мультимедийные элементы. Имитация мостовых конструкций, лавок и настилов в разные периоды позволит посетителям ощутить себя участником средневековой торговли на мосту, ведущего из Детинца на Великий ряд городского Торга. Представить мост в 1782 году поможет детальный макет, выполненный ещё в 1980-х годах сотрудником Московского архитектурного института Ларисой Ивановой-Вэен и подаренный ею Новгородскому музею», — рассказал Сергей Трояновский, который выступает соавтором музейного проекта.
На нижнем этаже здания расположится лаборатория, куда будут поступать для первичной обработки и консервации археологические находки со дна реки.
Для Новгородского музея-заповедника создание нового объекта показа — уникальный опыт государственно-частного партнерства. Расходы на приспособление здания и создание экспозиции по Соглашению с музеем взял на себя «Инженерно-технический центр специальных работ и экспертиз», руководит которым Евгений Паль.
Фрагмент карты Новгорода 1672 года. Фото: пресс-служба ИА РАН.
Большую коллекцию древнерусских и византийских печатей и торговых пломб обнаружили специалисты Института археологии РАН во время раскопок в рамках историко-культурной экспертизы перед строительством частного дома в Новгороде. Раскопки велись в той части района, где ранее никогда не проводились археологические исследования.
«На раскопе найдена 21 печать и 6 заготовок – это очень много для такого небольшого раскопа. Важно, что нашли заготовки, потому что их находят только там, где ставят печати. Следовательно, в этом месте жили люди, которые имели право удостоверять какие-то распоряжения высшей власти – церковной или светской», – говорит Петр Гайдуков, заместитель директора ИА РАН.
Работы на Знаменском раскопе. Фото: пресс-служба ИА РАН.
Летом 2018 года ученые Института археологии РАН начали раскопки на участке на улице Знаменская — это та часть Торговой стороны, где раньше никогда не проводились археологические исследования. В небольшом по размеру раскопе (около 140 квадратных метров) археологи нашли участок Павловой улицы древнего Новгорода, остатки четырех средневековых усадеб XI-XIV веков и обнаружили большое количество других артефактов. В течение полугода ученые исследовали находки. Результаты полевых исследований, в том числе находок, представлены на XXXIII конференции «Новгород и Новгородская земля. История и археология».
Раскопки на Знаменской улице проводились перед строительством частного дома, на месте уже снесенного деревянного здания послевоенного времени. Археологи заложили шурфы, и под фундаментом дома был обнаружен культурный слой глубиной 5 метров, нижняя часть которого относится к первой четверти XI века, а верхняя – к концу XV – началу XVI века. Во время раскопок археологи обнаружили большое количество печатей: всего 21 древнерусская печать и 6 заготовок. Из них 8 печатей относится к домонгольскому времени: и датируются периодом между XI и началом XIII века. Большинство этих печатей – княжеские, что говорит о том, что в этом месте жили либо люди князя, либо те, кто получили от князя документ, удостоверяющий земельное пожалование – деревушку или, например место в лесу, где они могли заниматься бортничеством.
Заготовки печатей. Фото: пресс-служба ИА РАН.
Также найдено 11 печатей, относящихся к периоду со второй трети XIII по XV век. Это печати новгородских князей и князей служилых (князей, которых приглашали на службу в качестве военачальников), а также церковные печати, принадлежащие новгородским архиепископам. Раскоп дал серию печатей разных ветвей власти, и светской, и церковной. Найдены именные печати: две печати новгородского архиепископа Далмата XIII века и печать посадника Федора. На печати нет отчества, но историкам известно, что в XIV веке в Новгороде были три разных посадника Федора. Также найдены печати без подписи — на них изображены Богоматерь и крест. Такими печатями имели право заверять церковные документы наместники. Обнаружен ряд печатей, которые связны с управлением Новгородом: в частности, была найдена одна из государственных печатей новгородского Совета господ — органа управления Новгородской республики, в который входили архиепископ, посадник, тысяцкий, представители бояр и высшего духовенства. На одной стороне печати выбита надпись «Новгородская печать», а с другой изображен Иисус Христос на троне — такие печати использовались в Новгороде в XIV-XV веках.
Большая часть средневековых грамот не сохранилась в земле, и от них остались лишь печати. Это маленькие кружочки с оттиском, обычно из свинца. Сначала из свинца в каменной форме отливали заготовку, в которую вставляли металлический стержень. Затем из заготовки вынимали стержень, и получался свинцовый кружок со сквозным каналом.
Печати XIII-XV веков. Фото: пресс-служба ИА РАН.
Документ писали на пергамене, на краю листа особым образом делали отверстия и привязывали шнур. Шнур продевался в канал на заготовке, и специальными инструментами свинцовую заготовку сплющивали. Таким образом, канал зажимался, и печать уже нельзя было снять со шнурка – только отрезать. На щипках, которыми зажималась заготовка, было изображение или надпись, оттиск которого оказывался на мягком свинце. Как правило, это могло быть имя того человека, от имени которого был написан документ.
Также в раскопе были найдены две византийские печати, датируемые первой половиной XII века. За почти столетнюю историю раскопок в Новгороде найдено около 50 византийских печатей. Как предполагают ученые, они скрепляли не документы, а были пломбами на привозных товарах или отправляемых в Византию товарах и, таким образом, являются свидетелями торговых связей между Новгородом и Византией.
Византийские печати. Фото: пресс-служба ИА РАН.
«До последних лет раскопок мы думали, что эти византийские печати тоже преимущественно связаны с какими-то официальными документами. Но два года назад за пределами средневекового Новгорода была раскопана усадьба конца XI — начала XII века, где была собрана сфрагистическая коллекция, включающая около 50 образцов. Большинство из них представляли торговые пломбы, или так называемые «маленькие печати», которыми опечатывали товар. Среди этих пломб было 15 византийских печатей, которые сами по себе очень маленькие. Именно тогда появилась мысль, что этими печатями скреплялись не только официальные документы, но и опечатывались товары. И две печати Знаменского раскопа, скорее всего, тоже связаны не с политической, а экономической деятельностью», — говорит Петр Гайдуков.
Сейчас ученые не могут точно сказать, кто жил на том месте в средние века. Но уже очевидно, что здесь жило много мужчин и очень мало женщин и детей. На раскопе найдено мало женских украшений, в том числе стеклянных женских браслетов, которых, как правило, находят на новгородских раскопах в большом количестве: так как браслеты легко ломались, их часто выкидывали.
Также определить, кто жил в этом месте, можно по обувным подошвам, найденным в раскопе. Их размеры указывают на пол и возраст хозяев обуви: обычно маленькая подошва была от детской обуви, средняя — от женской, и большая, как правило, от мужской. В Знаменском раскопе археологи обнаружили преимущественно подошвы от мужской обуви. Как полагают исследователи, это говорит о том, что здесь жил какой-то мужской коллектив, возможно княжеская дружина, потому что усадьба, судя по находкам, не была ни купеческой, ни боярской.
Весовые гирьки. Фото: пресс-служба ИА РАН.
«На одной из печатей есть надпись „Федова печать, княже ста“. Фед — это имя, достаточно известное по средневековым текстам, а „княже ста“ может расшифровываться как „княжеская сотня“. Мы знаем, что в Новгороде часть территории была поделена на сотни, и по документам известна, что среди них были две княжеских сотни. Возможно, здесь как раз было место расположения одной из дружин», — отмечает Петр Гайдуков.
